Он полагал, что сможет спасти рейх, если станет главой регентского совета при малолетнем внуке кайзера.
Потом честно считал, что отказавшись от этой должности без решения национального собрания, а также канцлеровской в пользу социал-демократа, смог спасти страну от революции.
В это время, полдень 9 ноября 1918 года, из окна рейхстага одним из социал-демократических депутатов была провозглашена республика.
Революция случилась. В ней важна каждая минута.
Смогла ли Германия обойтись малой кровью, как и хотел принц Макс? Вопрос в долгосрочной перспективе спорный.
Из мемуаров:
Меня часто обвиняют в том, что в документе от 9 ноября, я предложил также отречься от престола и кронпринцу. Того, у кого была ещё малейшая надежда на сохранение трона Гогенцоллернов, и не следовало действовать иначе. Но 9 ноября ориентация на кронпринца стала невозможной. Я всегда считал серьезным упущением, что не обсуждал этого вопроса с наследником трона 25 октября. Следующие соображения имели пагубный эффект:
1. До 9 ноября император снова и снова заявлял, что вопрос отречения не подлежит обсуждению. Трудно было обсуждать вопрос отречения с наследником.
2. В последние дни октября и первым дни ноября возникла иллюзия, которая давало место различным вариантам: кронпринц мог примирить народ со своим престолонаследием письменным заявлением, в котором бы заявил, что с уверенностью пойдет на новый курс. По предложению рейхсканцелярии он действительно написал мне письмо 7 ноября.
3. В дни предшествовавшие революции, возник план вышла идея о создании должности заместителя императора, с той мыслью, что таким образом можно было обойти отречение кронпринца.
<...>
Повернувшись у двери я сказал: "Господин Эберт, я вверяю вашему сердцу Германский рейх!".
Он ответил: "Я потерял двух сыновей ради этого рейха".
Позднее я часто спрашивал сам себя, представлял, смог бы я спасти монархию, если бы согласился возглавить "регентский совет" 9 ноября. И всегда этому моему чувству находилось подтверждение: я бы мог пойти по этому пути, если бы кайзер назначил меня своим заместителем. Но при совершении переворота я потерял бы свою честь.