понедельник, 20 июня 2016
Когда я познакомился с графом Филиппом Ойленбургом-унд-Хертефельдом, он состоял на дипломатической службе и был прикомандирован к посольству в Мюнхене. Граф Вертерн-Байхлинген, который в то время возглавлял это представительство, указал мне на него во время нашего разговора о нордических сагах и Атлантиде, сказав что тот обладает большим музыкальным талантом и сам исполняет свои скандинавские баллады, слова и музыка для которых написаны лично им, что восхитительно. Будучи фенрихом в гвардии, Ойленбург подружился с полковником фон Калькштайном, генералом фон Кесселем в первом гвардейском, генералом фон Мольтке в том же полку, и графом, в последствии князем, Рихардом цу Дона-Шлобиттеном - со всеми господами, с которыми я также был близок. Все они очень высоко оценивали Ойленбурга. Князю Бисмарку тоже очень нравился "нордический бард, Фили" и княгиня слушала его баллады с большим удовольствием. Когда я, с моей супругой, проводил лето 1886 года в Райхенхалле, Ойленбург некоторое время оставался с нами и оживлял наши вечера своей игрой на фортепиано и исполнением баллад. Одна из его лучших композиций, "Затопление Атлантиды", была моим любимым музыкальным произведением. Он, как и я, был большим любителем природы, и мы с моей женой говорили с ним о искусстве музыке, и литературе во время наших длительных прогулок по по живописным окрестностям Райхенхалля. Он был особенно великолепен в знании итальянского ренессанса, имел множество друзей и знакомых среди среди выдающихся художников Мюнхена, рассказывая интересные истории о их жизни и творчестве. Как дипломат он озвучивал мнение о политических обязанностях и целях Германии, которое соответствовало моему собственному, насколько я тогда мог его сформулировать. Ойленбург обладал даром рассказчика. Он был одним из тех счастливых людей, с которыми, особенно во время поездок, зачастую происходит что-то комическое, и они умеют об этом рассказать; так что его описания, наполненные юмором и приправленные ироническим подшучиванием над собой, всегда привлекали всеобщее внимание.
После Рейхенхалля, Ойленбург и я отправились на Байройтский фестиваль, так как он был преданным вагнерианцем и очень хорошо знал семью Вагнеров. Именно ему я обязан возможностью посетить дом и могилу Вагнера, а также моему знакомству с этой семьей. По вечерам мы вместе слушали "Тристана и Изольду", и, прежде всего, "Парсифаля", который произвёл на меня ошеломляющее впечатление.
Я хочу поблагодарить Ойленбурга за многие вещи, связанные с искусством, наукой и литературой, и, не менее, за восхитительное общение. Когда он приехал к нам домой в Потсдам, это было подобно потоку солнечного света, пролившегося на жизненную рутину. Таким неизменно верным другом он оставался для меня на протяжении десятилетий. Что касается различных многочисленных обвинений, выдвинутых против него - однажды история установит свой вердикт. Я со своей стороны всегда буду сохранять благодарные воспоминания о нём.Из книги кайзера "Из моей жизни. 1859-1888". 1926 год
@темы:
фотографии,
музика,
наш Вилли,
Deutschland
